Глава пятнадцатая

Дверь в квартиру была открыта. В столовой на диване спала Мария Спиридоновна. Уже разбудив ее, Дуся сообразила, что ей сегодня выходить в ночную смену, оттого и спит.

– Смотрю – дверь открыта, никого нет, дай, думаю, зайду, – сказала Дуся.

Мария Спиридоновна сонными глазами посмотрела на Дусю, зевнула и прикрыла ладонью рот.

– За делом, что ль, пришла?

Дуся сказала про жакет.

Кряхтя и болезненно морщась, Мария Спиридоновна встала и пошла в спальню. Она ступала тяжело и медленно, точно ей доставляло удовольствие быть дома не такой быстрой и энергичной, как на работе, будто в расслаблении всего тела и заключался подлинный отдых. Дуся завистливым взглядом окинула просторную квартиру Ермаковых. Три комнаты, ванная, шкафы в стенах. И за всю эту благодать – те же сто рублей в месяц, которые она платит за свою жалкую комнатушку в Ведерникове… Если бы она продолжала жить в общежитии, то, может быть, со временем и получила бы комнату в новых корпусах. А теперь, как перешла в деревню, разве дадут? Только если Сереже что-нибудь к зиме. Дом плавсостава должны вот-вот кончить.

Мария Спиридоновна вынесла жакет.

– «Керчь» небось пришла?

– Пришла, – коротко ответила Дуся, заворачивая жакет в газетный лист.

Мария Спиридоновна снова опустилась на диван, исподлобья посмотрела на широкие Дусины плечи.

– Влезет?

– Узковат, да ничего. Я уже его надевала.

– Твой-то разорился бы на костюм.

Дуся осторожно, чтобы не смять жакет, затянула шпагат.

– С каких это шишей? У него ребенок. Какая копейка есть – все туда.

– Это правильно, – согласилась Мария Спиридоновна, снова укладываясь на диване. – Ну, беги, девка, мне досыпать надо.

Дуся сказала правду. Она ничего не позволяла Сутырину тратить на нее. Пусть люди не говорят, что она у его сына отрывает. Даже за комнату, снятую только для того, чтобы встречаться с ним, она платила сама, хотя Сутырин был представлен хозяйке как муж.

В общежитии койка стоила Дусе тридцать рублей в месяц. И постельное белье каждую неделю меняли за те же деньги. За комнату же она платит сто рублей, и всякой мелочью пришлось обзаводиться. А весной, перед навигацией, какой заработок?!

Деревня Ведерниково, где снимала комнату Дуся, давно уже вошла в черту города. Это название продолжали носить несколько узких уличек, вымощенных неровным булыжником и уставленных маленькими домиками с крошечными палисадниками впереди и такими же крошечными огородами сзади. Улички расположились в овраге, образованном высохшим руслом речушки Веди, и были стиснуты с одной стороны новыми кварталами города, с другой – разрастающимся поселком машиностроительного завода. Каждый год эти мощные соседи предпринимали энергичное наступление на остатки Ведерникова, и тогда один или два ряда домов шли на снос – каждый новый корпус занимал целую улицу.