Глава тринадцатая

И вот наступил день, когда Катя, одетая в черное форменное пальто, стояла на причале и вглядывалась в ту сторону реки, откуда должна появиться «Керчь», открывающая навигацию. Вслед за «Керчью» подойдут «Минусинск» и «Эстония». Эти три теплохода должны быть погружены за двое суток – все для этого подготовлено: грузы на месте, механизмы исправны, бригады грузчиков укомплектованы, организация работ продумана.

Работники пароходства и порта в таких же, как и Катя, черных шинелях, раздуваемых ветром, празднично одетые грузчики и грузчицы, крановщики и механизаторы, кладовщики, шоферы и береговые матросы, незнакомые люди в штатском – представители городских организаций – оживленными группами заполнили участок.

Погрузкой сегодня распоряжалась бригадир грузчиков Мария Спиридоновна Ермакова, мать Николая, бодрая женщина с морщинистым крестьянским лицом, в сапогах и черном форменном пальто, сидевшем на ней неуклюже, как сидит на пожилой женщине стандартная мужская форма.

Эту потомственную нижегородскую грузчицу знала вся Волга. Отдавая простуженным голосом короткие распоряжения, она отвечала на приветствия многочисленных знакомых легким кивком головы, не пускаясь ни в разговоры, ни в расспросы, как будто видела этих людей вчера. Она была опытным работником, но в ее опыте было много самоуверенности самоучки, для которого собственные знания тем значительнее, чем труднее они ему достались. Эта самоуверенность была причиной трений, часто возникавших между ней и Катей, а сегодня давала Кате основание для беспокойства: Мария Спиридоновна предпочитала действовать по собственному разумению. В остальных работниках участка Катя была уверена: специалисты, мастера своего дела, хорошо усвоившие задачу.

Из шести кранов, выстроившихся вдоль участка, ближайшим к Кате был кран Ермакова. Николай, сильный, уже загорелый, то поднимался в башню, то спускался к порталу, в последний раз проверяя готовность крана. Из-за широких, могучих плеч, утолщенных телогрейкой, и чуть косолапой, осторожной, на всю ступню, походки – походки волжского грузчика – он казался ниже своего действительного роста.

Его сменщики, Соня и молодая крановщица Дуся Ошуркова, стояли внизу. У Сони большой серый пуховый платок сполз на плечи. Потряхивая своей хорошенькой белокурой головкой и посмеиваясь, она что-то говорила Дусе.