Не то чтобы он не любил Дусю. Он любил ее. Но он не имел еще формального права жениться. Да и Дуся не казалась ему тем человеком, с которым он должен связать свою жизнь. Слишком легко они сошлись, и, кто знает, что еще будет впереди.

Начало навигации они пережили по-разному. Природный волгарь, выросший на воде, Сутырин встретил открытие навигации как праздник, как возобновление и продолжение жизни. Ему казалось, что уход в плавание прояснит его отношения с Дусей. Может быть, по собственной слабости он зашел слишком далеко. А время и расстояние проверят их чувства.

Дуся же страдала безмерно: кончились их свидания, нарушается то, что с таким трудом налажено. Страдала просто оттого, что не увидит его ни завтра, ни послезавтра.

Получилось совсем не так, как оба они думали.

«Керчь» работала на линии Горький – Красноармейск. Почти еженедельно она приходила в порт, стояла по двое-трое суток, их свидания возобновились. Они не были такими регулярными и частыми, как раньше. Но оттого, что каждый из них ждал и волновался, когда «Керчь» придет в порт, и сколько времени простоит, и смогут ли они увидеться, каждая встреча была теперь праздником. Они на время теряли и вновь обретали друг друга.

Может быть, только сейчас понял Сутырин, как любит Дусю, как дорога она ему. И когда Дуся появилась на причале, взволнованная растерянная, и рассказала, что говорят люди об их отношениях, Сутырин понял, что это связано с ее прошлым, с тем, что смущало и его. Это угрожало их любви, и все в Сутырине возмутилось против такой угрозы. С великодушием и широтой настоящего мужчины он в эту минуту не мог не защитить любимую женщину. И велел Дусе прийти вечером на теплоход, так же как приходят к другим членам команды их жены, когда судно прибывает в порт, где они живут.

Глава восемнадцатая

Катя и Леднев виделись почти каждый вечер. Их излюбленным местом была дальняя сторона откоса, где они сидели в день своего первого свидания. Иногда на катере Леднева они уезжали километров за тридцать от города и купались на пустынном волжском берегу.

Леднев расстилал на песке плащ. Они долго лежали, утомленные, счастливые, покоренные прелестью ночи с ее прохладой, таинственной тишиной пустынных берегов, отдаленными звуками ночной реки, миганием белых и красных бакенов на воде.

Катя заплывала далеко от берега и, притаившись, слушала, как Леднев беспокойно окликает ее. Она ныряла, под водой отплывала в сторону и затем, вынырнув, смотрела, как Леднев растерянно поворачивается то вправо, то влево и не может ее найти. Ей нравились и его неуклюжесть, и беспокойство, и то, что сам он держится возле берега, он, такой сильный и мужественный.