— Кем работаешь?

— Работаю на строительстве и ремонте железнодорожных подъездных путей. Работа нелегкая, но платят хорошо.

— Шпалы таскаешь?

— Приходится и шпалы. Меня это устраивает: имею возможность посылать деньги Маше, это бывшая няня Владлена, она не даст пропасть мальчишке.

Саша откашлялся, мотнул головой, налил еще полстакана, выпил, перехватил взгляд Лены.

— Боишься, стал алкоголиком? Не думай, не стал. Значит, такая у тебя работа, шпалы таскаешь. Рукавицы хоть выдают?

— Выдают. Все это, конечно, временное. Всех «членов семьи врага народа», высланных таким образом из Москвы, уже отправили в лагеря. И меня это не минует. Рядом есть лагпункт, так что могут из одного барака перевести в другой, но уже за проволоку. Что касается наших знакомых, то да — Нина уехала к Максу, это держится в секрете, но, раз ты знаешь, для тебя секрета нет. Вадим? Сестра его Вика вышла замуж за француза, живет в Париже, теперь у него «есть родственники за границей», и Вадим особенно старается.

— Почему не ешь? — спросил Саша. — Пей чай, а то остынет.

Она взяла бутерброд, отхлебнула чай из стакана.

— Скажи мне, если не секрет, какую фамилию ты носишь?

— Свою. Будягина.

— Ты пробовала искать другую работу?

— Какую?

— Ведь ты знаешь языки.

— Сашенька, милый, кто мне даст здесь работу с языком? Преподавать в школе, институте кто пустит?

Неожиданная мысль пришла ему в голову.

— Ведь ты хорошо играешь на рояле.

— Играю. Хорошо или плохо, не знаю.

— Ты сегодня свободна?

— А что?

— Пойдем со мной во Дворец труда, я там преподаю танцы. Посмотришь, как я это делаю.

— Сегодня? — Она посмотрела на часы. — Хорошо. Я как-то не представляю тебя в роли преподавателя танцев.

— А я не представляю тебя таскающей железнодорожные шпалы.

— Да, — сказала она. — Я иногда думаю, что это возмездие.

— Возмездие? За что?

— За грехи отцов.

— Что ты имеешь в виду?

— Все. Красный террор, Чека, ГПУ. За все, что творилось. Ведь они были руководителями страны, отвечали за судьбы народа.

Саша налил еще полстакана вина, посмотрел на Лену, засмеялся.

— Папочка, не пей! Помнишь, откуда это?

Она наморщила лоб.

— Очень знакомо… Но не помню, откуда…

— «Анна на шее» Чехова.

Она тоже засмеялась:

— Ну конечно же «Анна на шее». Правильно: «Папочка, не пей!»

— Нельзя все валить в одну кучу, Леночка, красный террор сопутствовал белому террору, злодейство было обоюдным. Революция — это катаклизм, горный обвал, виноваты те, кто не сумел этот обвал предотвратить.