И вдруг опять выходит товарищ Сталин.

Катаев умолкает. Все замирают.

Сталин заговорил о роли рабочего класса вообще и его передового отряда – шахтеров в частности в развитии советской индустрии на данном этапе.

Говорил опять полчаса, так же не спеша и тихо. Катаев возвышался на трибуне, все сидели не шевелясь. Сталин кончил говорить и ушел.

Переминаясь с ноги на ногу, Катаев снова начал:

– Товарищи! Если эту кинематографическую поделку ее авторы пытаются нам представить как произведение искусства, то я не нахожу слов, чтобы…

И в третий раз выходит товарищ Сталин. Катаев умолкает. Все замирают.

Сталин заговорил о воспитании советской молодежи и о роли в этом советского кино в частности.

По-прежнему говорил, не спеша, тихо, едва слышно. Закончив, направился к двери, обронив Катаеву:

– Извините. Можете продолжать.

Простояв полтора часа на трибуне, Катаев едва держался на ногах, сумел только воскликнуть:

– Товарищ Сталин! Мне незачем продолжать. Вы за меня все сказали!

Сталин остановился, метнул на Катаева желтый тигриный взгляд, постоял секунду и скрылся.

Жданов объявил обсуждение законченным, решение ЦК будет сообщено дополнительно.

– Всем ехать в Союз! – приказал Фадеев.

В Союзе заперлись в кабинете, и Фадеев дал трепку Катаеву.

– Ты где сейчас был? На Дерибасовской, на Молдаванке? С кем ты разговаривал? Перед кем ты стоял? Ты стоял перед товарищем Сталиным! И ему, товарищу Сталину, ты посмел такое выговорить: «Товарищ Сталин, вы за меня все сказали!» А?! Великий Сталин, вождь народов, говорит за тебя. А кто ты такой?! «Товарищ Сталин, после вас говорить уже нечего, вы все сказали!» Вот как ты должен был ответить! В каком виде ты представил руководство Союза писателей?!

Эта ли история послужила причиной охлаждения Сталина к Катаеву? Допускаю.

После войны Катаев опубликовал роман «За власть Советов» – об Отечественной войне. Действующие лица – персонажи из повести «Белеет парус одинокий». Тогда они были детьми, а тут пожилые люди, озорник Гаврик теперь секретарь райкома партии, руководитель партизанского подполья. В пору публикации романа «борьба с космополитизмом» набирала обороты, на гребне кампании вознеслись посредственные писатели, один из них – Бубеннов, юдофоб, алкоголик, его роман «Белая береза» объявили крупнейшим произведением о войне. О Бубеннове говорили так: «Белая береза, белая головка, белая горячка, черная сотня». Группа эта охаивала Эренбурга, Гроссмана, В. Некрасова, вообще всех «не наших», к ним причислили и Катаева – интеллигентный, умеет писать, одесский акцент – личность сомнительная. Написали разгромную статью о романе «За власть Советов», Бубеннов ее подписал и направил в газету «Правда». Там заколебались – все же Катаев, лауреат – тянули. Тогда Бубеннов послал статью Сталину, известно – «пьяному море по колено». Сталин, конечно, ее не прочитает, но в секретариат к нему статья попадет, оттуда запросят «Правду», глядишь, это и подтолкнет.